Мой шеф полковник Ж. Николай Дмитриевич заменился в стольный град Куйбышев и с упорством, которое присуще только ему, тянул в ПриВО всех мужиков, которые под его началом служили в Забайкалье. Я не расчитывал на его расположение и не вынашивал мечту попасть в поволжье. Но не тут — то было!…
В июне 1987 года в Монголию из Оренбургской области поселка Чебеньки, где расположен Байконуровский ПСС, прибыл мой заменщик с семьей. Место их службы меня немного растроило, но после того, как его жена посетила военторговский магазин, я понял, по её поведению, что Чебеньки это полная жопа и то, что к моей замене шеф явно приложил свою руку.
Шеф меня хорошо знал, знал и то, что меня сдвинуть, если я что-то решил не возможно, но видимо, уверенный в своем авторитете, принял решение повлиять на моё решение. Я понял одно, что порядочность нужно спрятать по дальше, ведь дело касалось моей семьи. Кто-то из великих сказал, что если проблема касается жизни семьи и детей — это война и в неё нужно ввязываться! С этой мыслью я стал готовиться к переезду.
Прощальный вечер с семьями друзей-офицеров прошел на ура. Коньяк и советское игристое лилось рекой. Закуски были очень русские: мясо во всех видах, фаршированный таймень, цыплята табака, белуга и осетрина холодного копчения, красная и черная икра в ассортименте. После Монголии мы так не гуляли.
А по утру в «таблетку» загрузились: моя жена на седьмом месяце беременности, дочь шести лет, восемь мест носильных вещей и я, Ваш покорный слуга. Таким образом, с пересадкой в Свердловске мы добрались до Куйбышева, где на вокзале нас встретил шеф. В КЭЧевской гостинице я переоделся в военную форму и оставив жену и дочь был увезён шефом в Управление ВКР по ПриВО, чтобы предстать пред ясны очи начальника. По дороге мне что-то втолковывал шеф, но я его почти не слышал,а продумывал свою линию поведения в беседе с генералом.
Начальник Управлерия был генерал-майор, нормального телосложения для его лет, с густой седой шевелюрой, зачёсанной назад. Начальник сидел за столом, обитым зелёным сукном в окружении номенклатурной мебели времён наркома Берия. После моего доклада о прибытии генерал изрёк, что мне надлежит убыть для прохождения дальнейшей службы в Оренбургский отдел ВКР .
На его слова я спокойно ответил, что в Оренбург не поеду. Начальник и шеф немного опешили, не ожидали таковой дерзости майора, который, по их мнению, должен быть благодарен до конца своих дней, что ему уделяют внимание столь значимые фигуры. После паузы генерал отрезал:»Других вакансий в округе нет!» Я спокойно, кто бы знал как мне это далось, ответил:»В связи с отсутствием вакансий, прошу Вашего указания отделу кадров направить моё личное дело в Управление кадров 3 ГУ КГБ СССР для определения моего дальнейшего места службы, в соответствии с моими пожеланиями, и в связи с девятилетним сроком пребывания в отдаленных, заменяемых гарнизонах ЗабВО».
Лицо генерала стало серым, но он спокойно сказал выйти и подумать.
До самого вечера у меня было время думать и чем больше тянулось время, тем тверже была моя уверенность идти до конца.
Около 18.00 меня вызвал кадровик и обьявил, что совершенно случайно появилась вакансия в Балашове, как я позже узнал, по указанию Москвы потребовался опер с образованием военного связиста в одну их частей связи вблизи г. Балашов. Карту поволжья я изучил досконально и расположение г. Балашова на карте меня устраивало, во всяком случае на тот период.
Переждав грозовую ночь в комнате прилетающих экипажей военного аэродрома мы вылетели в Балашов на АН-24, приписанном к военному авиационному училищу, которое много лет назад закончил мой отец и всю свою жизнь посвятил стратегической авиации Советского Союза.
Гарнизон произвел очень хорошее впечатление. Чистенький и ухоженный. В жилой зоне пять пятиэтажных домов, детский сад, школа, продовольственный и промтоварный магазины, отделение почты, стадион. Правда квартиру необходимо было подождать пока мой предшественник окончательно уволится в запас и переедет в новую квартиру, которую ему предоставили в гор. Аркадак, откуда он был родом. В одной из пятиэтажек на первом этаже под гостиницу использовалась трехкомнатная квартира. Зал её был общим, а две маленькие комнаты были некими номерами с общей кухней. Сколько придется ждать было не известно, поэтому жену и дочь я отправил к родителям в Киев. Так началась служба в поволжье, где мы прожили пять замечательных лет. В отличных условиях и среди прекрасных людей, многие из которых стали нам родными.

Ю. Смирнов